Это была трудная любовь. Как и каждая.
Впервые они встретились на деревенской вечеринке. ОНА была из соседней деревни — ОН был парнем с другой планеты. У него были красиво ухоженные ногти и кожа, мягкая, как шелк. Ее молодые руки были огрубевшими от работы. Еще будучи девочкой, которой нельзя было отказать в обаянии, она носила тяжелые молочные бидоны, которые были больше, чем она сама. Она помогала отцу, потому что они с сестрой были первыми из восьми братьев и сестер. Мальчики родились позже, старшую из сестер пришлось отправить на учебу, поэтому именно ОНА была самой большой опорой фермерской семьи, так как родилась вторым ребенком.

Она была гордостью своего отца, хотя он не говорил ей об этом прямо. Она заботилась о своих младших братьях и сестрах, когда ее мать рожала. В поле стояла плечом к плечу со всеми, как только было решено, что девушка может и должна работать. Ее детство пахло теплым воздухом, выдыхаемым любимой лошадью ее отца, к которой он выражал свою любовь через дисциплину. Она видела свою мать в основном с красными от слез глазами. По-видимому, у нее были очень чувствительные глаза. Она была благодарна матери за заботу о польском языке. Мать не позволяла детям говорить на диалекте. Они использовали польские слова с уважением и точностью. Она не знала, произошло ли это из-за того, что мать была из города Гродно, который оказался за чертой границы после войны, или из-за принудительного труда для немецких фермеров, где они познакомились с отцом. ОНА также хотела красиво говорить, чтобы дистанцироваться от жителей деревни. Когда она и ее сестра переехали жить к тете в город, они делили одну на двоих пару чулок. Она считала свою старшую сестру красивее, поэтому с восторгом наблюдала, как та рисовала модные черные стрелки над веками. Она завидовала свиданиям сестры, хотя сама тоже была не обделена огромным вниманием. Может потому, что все говорили, что она самая красивая девушка … в деревне. Сын богатейшего фермера интересовался ею, потому что она была самой трудолюбивой девушкой в ​​округе. Но ей нравился город. Ну и что, что она была бедной? У нее было много таких подруг. Они сами сшили мини-юбки и бежали развлекаться, несмотря на усталость после рабочего дня в поле.

Во время одной из немногих вечеринок, на которые она ходила, она увидела ЕГО. Он стоял, улыбаясь, в рубашке, которая выглядывала из-под хорошо сидящей куртки, от которой пахло модной туалетной водой. Брюки-колокола, скроенные по последним веяниям моды,вышли, несомненно, из- под руки портного. Он весь сиял, когда, воодушевленный вниманием, играл «Чардаш» Монти. Его изящные пальцы с легкостью балерины бегали по струнам скрипки. Когда они смотрели на звездное ночное небо, ее рука в его руке дрожала от волнения. Это была ОНА, гордо выбранная среди других восхищенных девушек. Танцевали вместе только вдвоем до рассвета. В день свадьбы она услышала от отца: «Ты будешь плакать из-за него». Его родители не приехали.

Для его матери ОН был единственным из трех новорожденных, который, наконец, выжил. Его отец все время фотографировал его: со скрипкой, с другом, на берегу Вислы, в байдарке, на дереве, за обедом, с собакой, перед телевизором, … на фотографиях он был заключен в объятия любящей его матери. Она прочила ему большую карьеру скрипача. ОН предпочитал компанию друзей. Как только у него появлялась возможность, он убегал из дома к своим товарищам. Он быстро научился курить и употреблять алкоголь. Все любили ЕГО. Был так называемой душой общества. Мама ждала ЕГО у дверей иногда до утра. Она любила ЕГО больше жизни и предпочла бы оставить его только для себя.

И вдруг всем стало его не хватать, потому что в 24 года у него родилась дочь.

Он играл на скрипке везде, где мог, но после армии не смог поступить в институт, поэтому этого было недостаточно, чтобы содержать семью. К тому же, деньги также тратились на сигареты и алкоголь, которые в то время были неотъемлемыми атрибутами не только артистов. Водка открывала все двери. Даже те, которые открывать не стоит. Сначала незнакомец открыл дверь склада, который он должен был охранять. В тумане «пшеничной» он даже не успел протрезветь, когда открылась другая дверь — за тяжелой металлической решеткой.

Он писал Ей теплые письма, пока ОНА купала свою маленькую дочь в ледяной воде в арендованной комнате. Она бросила вечернюю школу, занятия в которой только начала, и брала на работе сверхурочные , чтобы собрать как можно больше денег для погашения его долга. Благодаря этому ,ему не пришлось долго работать в тюремной библиотеке. Вернувшись, они плакали и целовались друг с другом и с малышкой. Чтобы выйти из тяжелого финансового положения, он отложил скрипку и начал разгружать вагоны с углем.

Когда становилось лучше, она покупала ему следующий костюм. Сама носила старые туфли. Он должен был играть. У него был талант. Дочь росла, поэтому им нужно было все больше и больше денег. Тем более, что часть денег, которые он зарабатывал, по дороге домой таяла в огненной жидкости и сигаретном дыме. Еще он потратил злотые (местная польская валюта) на свою дочь: купил ей маленькую скрипку и футляр — пусть она идет по его стопам. Он любил ее, как любила его мать.

Он любил свою жену за ее ответственность и заботу о доме. Из ничего она могла приготовить вкусную еду, закуски для коллег и улыбку, даже когда ей было грустно. А грустила она все чаще и чаще. «Это от усталости», — комментировали они оба. Ей было не до смеха по многим поводам. Когда они принимали его родителей в крохотной комнатке на чердаке старого многоквартирного дома, за мытьем посуды после обеда, не понимая по-немецки разговора свекрови с сыном. В другой раз ее растревожил разговор с воспитателем детского сада, которая пожаловалась, что отец в очередной раз забрал ее подопечную «в пьяном виде».

К счастью, дочь компенсировала им все неприятности, вызванные повседневной жизнью в ПНР. Она играла с отцом скрипичные дуэты, прыгала на веревке у окна и искрилась от радости вне зависимости от ситуации. Она была гордостью своих родителей, бабушек и дедушек. Они ездили с ней в деревню и в город к другой бабушке, которая полюбила внучку так же сильно, как и своего сына.

Сами они то сближались друг с другом, то отдалялись. Когда он прошел процедуру проверок и мог подписать контракт с PAGART ,как профессиональный скрипач, весь мир был открыт для него. ОНА поддерживала ЕГО как могла. Они переехали в квартиру получше и купили ему все необходимое для работы за границей. В ночь перед отъездом они смотрели на звездное небо с балкона недавно отремонтированной квартиры, обнимали друг друга и мечтали о лучшей жизни. ОНА тогда не знала, что есть где-то другая женщина, которая мечтает о лучшей жизни с этим скрипачем.

Когда болезненная правда вышла на явь, ее мир рухнул. ОНА металась и то и дело теряла хорошо знакомую дорогу, обозначенную самодисциплиной и любовью. Только дочь вернула ЕЕ на привычный путь. ОН выбрал жизнь с другой, но вскоре умер . Когда ОН ушел, лишили ЕЕ даже соболезнований , которые выражали их «той,другой». А ведь все же когда-то ОНА надеялась, что он вернется. ОНА всегда говорила дочери, что даже если бы ОН появился на пороге голый, примет его. ОНА никогда не переставала любить ЕГО.

Сегодня я стою на рассвете под звездным небом вдали от деревни и города из прошлого. Завтра будет особенный день, когда я буду вспоминать ИХ. Пишу при свете ночной лампы, потому что ОНА мне приснилась. С высоты птичьего полета вижу ЕЕ то в зеленом платье, которое она сшила для одного из ЕГО концертов, то в малиновой куртке, которую ОН прислал ей с работы по «контракту».
Я — плод ИХ короткой истории страсти. Я прикасаюсь к скрипке, которую получила от него. Сегодня я положила скрипку рядом с ЕЕ фото.

*Перевела: Olga Powszok